СОЛНЕЧНЫЙ ЛОРД КОМАНДУЮЩИЙ МАХАРИУС

Махариус был одним из самых крупных военных лидеров, когда-либо существовавших в Империуме: величайший военный гений, безжалостный и честолюбивый командующий, чьи мечты о завоевании изменяли Империум в начале сорок первого тысячелетия.

После тысячелетий разрухи и беспорядка Империум, наконец, начал объединяться во что-то большее, чем просто имя. Во время Тайного совещания Гаталамор, проведенного в глубинах укреплений планеты Аламат, рядом с гробницей Великого Исповедника, в так называемый День Вознесения (Day of Ascension), более восьми сотен Коммандеров Орденов Космического Десанта собрались вместе, чтобы еще раз поклясться в верности Империуму.

Старая власть Экклезиархии слабела, затухали и конфликты, раздиравшие Империум на части в течение предыдущих столетий. Ересь Хоруса, Эпоха Вероотступничества стирались из памяти, и немногие остались верны идеям, которые казались все более и более далекими. Одни из самых ожесточенных противников Империума, члены Бухаранского Культа, бежали на далекую и обширную Восточную Окраину (Eastern Fringe), спасаясь от преследования Исповедников Экклезиархии и Имперских войск.

Марс и другие планеты Бога-Машины не поддерживали связей с Землей в течение столетий, разделяемые религиозными войнами и нетерпимостью с обеих сторон. Однако старый союз был снова восстановлен по Договору Цереса. В прошлом Техножрецы имели веские причины не доверять Адептус Терра, и мудро остались в стороне от безумия, которое время от времени сотрясало Империум. Однако даже Техножрецы видели, что начинается возрождение Империума. И с миров-кузниц полился поток вооружения и космических судов, чтобы оснастить Имперские армии и понести их к новым мирам.

В это время Лордом Командующим был назначен Солнечный Махариус (Solar Macharius), и вслед за ним шла самая великая армия завоевателей, которую когда-либо видела галактика. Во время анархии предыдущих столетий многие миры были потеряны Империумом. Некоторые пали под ударами Орков, другие под ударами неизвестных врагов, сотни миров просто прекратили платить дань, просто вышли из-под контроля Империума. И эти миры первыми почувствовали мощь и силу новых армий реконструкции.

Новые армии Имперской Гвардии бросались вниз на врага без предупреждения, без милосердия. Планеты опустошались, население вырезалось, человеческие миры стремительно брались в Имперскую узду. Команды Инквизиторов, которые следовали вслед за победоносными силами, сообщали о сценах опустошения и страдания, худших, чем после набегов Орков. Миссионеры от Адептус Министорум приступали к восстановлению Веры среди оставшихся в живых, но так ужасны были условия, остававшиеся после прошедших армий, что еще многие миллионы умирали от голода и болезней.

Однако прошли годы, прежде чем слухи о бескомпромиссной кампании Махариуса достигли Адептус Терра. Сначала же шли сообщения о недавно освобожденных мирах, о побежденных ордах иных рас, о древних человеческих общинах, повторно обнаруженных и возвращенных в лоно Империума. Проходило много жестоких сражений, и в каждом столкновении новые армии Имперской Гвардии показывали себя с наилучшей стороны. Стратегия Махариуса - внезапное и стремительное нападение - работала лучше, чем кто-либо предполагал. Сотня миров была захвачена на первый год, три сотни на следующий. В третий год кампании, почти семь сотен планет было занято объединенными силами флотов Сегментума Солнечного (Segmentum Solar) и Имперской Гвардии.

Казалось, ничто не могло остановить Махариуса. За пять лет его армии достигли старых границ Астрономикона (Astronomican). Они нашли планеты, которые не видели Адептов в течение более чем пяти тысячелетий, где рассказы об Императоре, Космических Десантниках и темных днях Ереси Хоруса рассматривались как мифы. Они нашли миры, где людьми вернулись к темному прошлому, к науке, и создали много новых и чудесных машин. Имелись миры, которые приветствовали Махариуса с распростертыми объятиями. Были и другие, которые напрасно сопротивлялись силам Империума. Адептус Механикус долго оплакивали разрушение Адантрис V, чья гипертехнология удерживала и блокировала Имперские силы в течение двух лет, прежде чем планета была разрушена в пожарище перенаправленной кометы. Тайны этой планеты так и остались неизвестны.

До края галактики дошли непобедимые армии Махариуса. Но беспрерывные сражения имели обратную сторону. Его отряды, перенесшие годы постоянной войны, находились в такой дали от дома, что практически не имели связи и поставок. Казалось, будто они покинули пространство, где когда-либо бывали люди, так слабо было сияние Императорского света на краю действия Астрономикона. Даже Навигаторы судов ощущали вокруг только темноту. Махариус требовал двигаться вперед, в тонкий ореол Старых Звезд, которые окружают галактику. Это были древние миры, где люди никогда не знали Императора. Их предки оставили Землю более чем тридцатью тысячами лет назад в рассвет человеческой истории.

И тогда генералы Махариуса дрогнули. Они потребовали отмены приказа. Его люди, утомленные и постаревшие, колебались. Ореол был далек и чужд. Навигация была затруднена без направляющего света маяка Астрономикона. Астропаты чувствовали, что фактически находятся вне диапазона психической связи. Ощутимы были все возрастающие волнения среди армий и флотов. Махариус видел, что это конец, его армии просто исчерпали всю энергию в момент его наивысшего подъема. Положение ухудшало то, что некоторые из исследовательских команд не возвращались из разведывательных миссий, другие же сообщали о таинственных и ужасающих явлениях. В войсках шли разговоры, что у Старых Звезд есть что-то ужасное, что миры, который окружали их, были населены призраками, и что ореол это не место для живых людей.

Махариус заперся в личных апартаментах его флагманского корабля и начал пить. Его генералы ждали. Они разделили мечты их командующего, в течение долгих лет его амбиции вели их по всей галактике, до самого края. Но теперь они не хотели, не могли продолжать поход. Ушедший в запой Махариус обвинил своих людей в предательстве, и теперь бредил в тишине и одиночестве, изучая карты и диаграммы, глядя на сообщения о новых цивилизациях, вспоминая рассказы о величайших тайнах, лежавших среди Старых Звезд.

Когда он вновь появился, вышел приказ о возвращении флотов назад, в Империум. Его солдаты приветствовали их героя, его генералы вздыхали с облегчением. Но Махариус в тот момент был уже сломленным человеком. Он мечтал о безграничном завоевании, но человеческий страх и слабости разбили его мечты. На обратной дороге Махариус умер. Аптекари сказали, что это было лихорадка, полученная в джунглях захваченной планеты Йюча (Jucha). Близкие ему люди говорили, что он умер, чтобы остаться со старыми друзьями, героями, которые никогда не боялись опасностей и не избегали неизвестности. Его отряды открыто плакали, узнав о смерти их лидера – даже отказавшись следовать за ним в пустоту, они все равно уважали его почти как бога.

Тело Махариуса везли в стасис-поле на базу снабжения, которую он создал в начале похода десятилетие назад. За это время захолустный мир вырос, и превратился в загруженный порт, через который проходили Адепты, министры Имперского Культа, Техножрецы, и многие другие путешественники к новым мирам, завоеванным Махариусом. Капитанами Флота база была названа Махарией (Macharia). Теперь тело Солнечного Лорда возвратилось на Махарию и было помещено в подготовленную для этого прекрасную могилу. На его похороны пришло около миллиона человек, и сотня высших генералов Империума положила свои мечи на его саркофаг.

Говорят, что весь Империум плакал после смерти Командующего. В это трудно поверить, ведь население побежденных миров вряд ли относилось к нему доброжелательно. Правда в том, что он был безжалостным завоевателем и беспощадным солдатом, хотя и был милостив к своим войскам и даже к побежденным мирам, чьи защитники впечатлили его тем или иным способом. Конечно, он был харизматическим человеком, был тем, кому другие доверили свои жизни. Никто из командующих Имперской Гвардией не одержал больше побед, не захватил большего количества миров, и никто не воевал за краем галактики, вне досягаемости Астрономикона.

После его смерти старые генералы Махариуса не смогли удержать завоеванное. Их собственная конкуренция перешла в гражданскую войну, и побежденные территории оказались разделенными на враждующие военные империи во главе с генералами Имперской Гвардии. Некоторые из недавно ассимилированных планет получили возможность отколоться от Империума, веря, что смерть Махариуса надломила мощь Империума. Махарианская Ересь, как назывался этот период борьбы, была наконец закончена Крестовым Походом, в котором приняла участие почти сотня Орденов Космического Десанта. Поход продолжался почти семьдесят лет со времени смерти Махариуса. Как это контрастировало по сравнению с удивительной скоростью и широтой завоевания Солнечного Лорда! Хотя многие из наиболее отдаленных завоеваний Махариуса были потеряны Империумом навсегда, однако большинство систем было все же успешно умиротворено. Сегодня эти миры формируют существенную и преуспевающую часть Империума.

Майор Морис Джексон

Майор Морис Джексон воспитывался в Схола Прогениум, расположенной на Мире-Святыне у Вершины Харпера. Джексон был бунтарем, и часто испытывал на собственных плечах и спине крепость электродубинок Аббатов-Инструкторов в залах наказаний. Но хотя Джексон был очень проблемным воспитанником, Инструкторы распознали в нем зачатки яркого лидера. Джексон был маленьким пареньком, но никогда не подвергался избиениям старших учеников – явлениям, в некотором роде, поощряемом Аббатами, ведь страдания закаляют характер будущих офицеров. Джексона никогда не трогали. И дело было не в физической силе Мориса, а в его решительности и силе воли, из-за которой окружающие опасались связываться с Джексоном. Инструкторам было известно о том, что Джексон – признанный всеми его однокашниками лидер, обладающий достаточным потенциалом для того, чтобы стать великим командующим. Все, что ему было нужно – немного дисциплинированности.

Когда Джексон достиг совершеннолетия, ему присвоили звание лейтенанта и отправили служить в 76-ой Полк Тацианских Стрелков. Молодым лейтенантам из Схола Прогениум было очень сложно завоевать уважение таких матерых бойцов и ветеранов множества кампаний, какими были Тацианские Стрелки. Но, как и в Схола Прогениум, солдаты 76-ого Полка стали с уважением относится к молодому лейтенанту уже через несколько недель после начала военной кампании. Солдаты, отслужившие десятки лет, беспрекословно подчинялись приказам молодого офицера. За двенадцать лет службы у Тацианских Стрелков Джексон дослужился до звания майора.

Во время возвращения Потерянного Мира Брис рота Джексона оказалась под командованием Полковика Кейтера, высокого лысого человека с острым взглядом. Джексон возненавидел его с первого взгляда. Ненависть лишь возростала по мере того, как Кейтер отправляля Джексона и Тацианских Стрелков на все более и более неоправданные и самоубийственные задания. Потери среди личного состава были очень велики, и Кейтер пополнял ряды Стрелков своими рекрутами. После шести месяцев боев почти половина 76-ого Полка состояла из рекрутов Кейтера. За эти полгода Джексон потерял множество друзей и просто хороших людей, и его злость продолжала накапливаться. Что касалось рекрутов, то они держались особняком, и все были побриты налысо. Обуреваемый подозрениями, Джексон собрал самых верных и преданных своих людей и отправился в Штаб, дабы потребовать отставки Кейтера.

Три месяца Джексон безвылазно находился на поле боя, и впервые оказался в штабе. Первым же что он увидел, были существенные изменения во внешнем виде здания штаба. Имперский Орел на фасаде был заменен письменами, предписывающими любить Все-Отца. Все служащие в штабе были безволосы, что тотчас же насторожило Джексона и его людей. Морис чувствовал, что что-то было не так, но все же отправился к кабинету Кейтера.

Стены кабинета были покрыты пурпурной слизью, а мебель была сильно обглодана. Как только Джексон вошел в кабинет, у него не осталось более никаких сомнений в том, что Кейтер больше не служил Императору. Два Генокрада выпрыгнули из-за портьер и бросились на солдат. Но Джексон еще перед входом в кабинет приказал своим людям проверить оружие и быть наготове, так что тиранидов встретил град пуль. Отряд Джексона заблокировал дверь в кабинет и аварийный выход, а сам Джексон прикончил Кейтера милосердным выстрелом в голову. Дверь уже сотрясали удары предателей, стремящихся ворваться в кабинет, а вдалеке слышались звуки, которые ни чем нельзя было спутать. Цокот когтей Генокрадов. И вновь сила воли и навыки лидера помогли Джексону привести своих людей к победе. За драпировками, откуда выпрыгнули Генокрады, Джексон обнаружил нишу, где на троне восседал Патриарх Генокрадов.

Реакция Патриарха была очень заторможенной, потому что психический контакт с Кейтером прервался, и пули и лазерные лучи превратили Партиарха в гору горелого мяса, медленно сползшую со своего трона. Штурм кабинета прекратился, так как без контроля Патриарха культисты начали гибнуть. Захватив здание, Джексон немедля потребовал помощи у остальных войск. Другие Полки Гвардии, принимавшие участие в Брисской Кампании откликнулись на сообщение Мориса и прибыли на планету. Но и они уже были поражены культом, и началась битва между культистами и преданными Императору гвардейцами.

Спустя некоторое время за дело взялась Инквизиция. К несчастью для лояльных гвардейцев, было решено, что планета слишком сильно поражена заразой чужих, а потому нуждается в Экстерминатусе. Инквизитор Ворн был призван исполнить решение Инквизиции, но, много лет назад будучи одним из Аббатов-Инструкторов Схола Прогениум, узнал Джексона. После многих часов психотестирований и допросов Ворн был счастлив узнать, что Морис все еще верен Империуму и не подвержен влиянию чужих. Отряд Джексона было приказано уничтожить, и Морис ничего не мог поделать, Ворн сумел добиться лишь освобождения майора. На многие годы после того, как Джексон присоединился к свите Ворна, это стало точкой преткновения между ними. Люди Джексона были приговорены к смерти, и Морис считал, что должен был погибнуть вместе с ними. Ворн же возражал, убеждая Джексона, что тот может принести Империуму много пользы, и для него умереть в тот день было бы равносильно предательству Императора.

Полковник Тамус Сирхан

Одним из величайших героев Третьей Бронированной Роты 124-го Кадианского полка был полковник Тамус Сирхан, командир танка «Леман Расс» под названием Anvilus Imperator. Известный тем, что всегда стремился в бой, высунувшись из своего люка и размахивая фамильной энергосаблей, он презирал тех, кто укрывался внутри собственных машин и упускал возможность созерцать гибель врагов. Всегда рьяно возглавляя любое наступление, его рота за время шестимесячной Драксианской Кампании (Draxian Campaign) израсходовала больше топлива и боеприпасов, чем весь 235-й Лоакранский Полк (Loackran Regiment) за трехлетнюю кампанию по освобождению Пояса Лодвина (Lodwyn Belt). Полковник Сирхан остается единственным из 124-го Кадианского, удостоенным Ордена Макариуса (Order of Macharius) за свои действия у Вродкенского Брода (Vrodken Ford), где его рота сразилась с Боевым Титаном Хаоса и уничтожила его. Титан оборонял единственное место, где бронетехника могла пересечь реку Астур (River Astur) и выйти противнику в тыл. Имперские силы несли тяжелые потери, пытаясь преодолеть реку по понтонным мостам, и каждая попытка сделать это оканчивалась неудачей. Командованию армии не было известно о броде, пока танки Сирхана не захватили передовые части вражеской разведроты, движущейся с севера, и не выпытали, как те сумели подойти к имперским позициям незамеченными.
Сирхан немедленно, реквизировав предназначенные для Второй Роты топливо и снаряды, привел свои танки в боевую готовность и отбыл на север в поисках переправы. На рассвете разведывательные машины обнаружили брод, но попытка переправиться вызвала сильный обстрел. Решив любой ценой прорваться на другой берег, Сирхан вывел машины из лагеря и первым направил свой танк прямо в воду. Когда танки достигли середины реки, громоподобная поступь сотрясла землю и из-за краев речной долины возникла гигантская фигура Титана. За три секунды три «Леман Расса» разлетелись на части от его орудий, но остальные смогли рассредоточиться и открыть ответный огонь. Энергетические щиты (void shields) монстра замерцали под разрывами снарядов, но его толстую броню пробить не удалось, и еще несколько танков взорвалось под его разрушительным огнем.
Полковник Сирхан рванулся вперед, его танк отчаянно дымил, выезжая из реки. В тени Титана его поджидала пехота поддержки, но по мере того, как из реки выезжали все новые и новые танки, их подавляющая стрельба начала оказывать эффект. Немногие пережившие сближение с Титаном танки были теперь достаточно близко к нему, чтобы их снаряды смогли миновать вражеские щиты, и броня начала трескаться и плавиться под непрерывными залпами. Поняв, что недооценил противника, Титан начал отходить, но полковник Сирхан был не из тех, кого можно игнорировать. Он подъехал к Титану вплотную и последним снарядом разнес коленное сочленение гигантской боевой машины. В вихре огня и разлетающихся обломков Титан рухнул на танк полковника, раздавив его вместе с экипажем. Последний выживший изо всей роты сумел связаться со штабом полка и сообщить, что произошло. Четыре часа спустя фланговые части 124-го Кадианского полка переправились через Астур и застали врага врасплох, разгромив его лагеря снабжения и поддержки. Каждый погибший танкист удостоился Алого Медальона (Medallion Encarmine), а полковник Сирхан был награжден Орденом Макариуса, несмотря на мнение некоторых офицеров, что его нужно посмертно отдать под трибунал.
Пусть и в исключительной степени, полковник Сирхан демонстрирует весьма типичный для командира Бронетанковой Роты склад ума: дерзкий, драматичный и динамичный, всегда ведущий за собой и не терпящий трусов. Служащие в Бронетанковых ротах мужчины и женщины считают себя элитой Имперской Гвардии и часто равнодушны к обычным пехотинцам, забывая, что для победы все рода войск в Имперской Гвардии должны действовать сообща.